"Земля и люди", апрель-июнь

НОВАЯ СЛАВА ПСКОВА

В. Николаев

Псков и его история неотделимы. Попробуйте прожить некоторое время в Пскове, и вы почувствуете это. История органически вплетается в кипучую и сложную жизнь современного города, старина естественно вписывается в его облик. Серебряные луковицы Троицкого собора царят над суетой машин; в парках и вдоль улиц неожиданно возникают источенные временем, поросшие травой древние каменные стены; на левом берегу Великой виднеется Мирожский монастырь. И повсюду: в прямых современных улицах, в зеленых слободских пригородах, возле фабрик и школ — празднично белеют старинные церковки, высятся грозные дома-крепости купечества и знати.

Конечно, когда-то мощные бело-розовые городские стены Пскова, увенчанные башнями, и каменные церкви господствовали над хаосом деревянного города. Они выглядели тогда величественнее и эффектнее. Но и сейчас, оттесненные на второй план, церкви и старые стены украшают Псков.

Правда, наивно было бы думать, что сооружения XIII—XVI вв. дошли до нас в первозданной прелести. От многих из них не осталось даже праха, те, которые выстояли, подвергались беспрестанным «поновлениям». Каждый век пристраивал, перестраивал и достраивал сообразно своему вкусу.

Кроме храмов для архитектуры древнего Пскова характерны старинные купеческие дворы. Особенно знамениты Поганкины палаты, входившие в свое время в комплекс двора купцов Поганкиных, — белокаменные толстостенные дома с окнами-бойницами и многочисленными деревянными пристройками. Каменные части палат почти в нетронутом виде сохранились доныне. Третий основной элемент древней архитектуры Пскова — оборонительные сооружения: городские крепостные стены с башнями.

Как всякий древний город, Псков пережил многое. Сначала тут было славянское поселение в лесах над Великой, потом княжеский городок (IX—X вв.); позже в XI столетии, Псков вошел в состав Новгородской феодальной республики, а в XIV столетии отделился от Новгорода и стал вольным купеческим городом В XVI в. город был присоединен к Русскому государству. После того как Петр построил Петербург, торговые пути отклонились от Пскова, история пошла

мимо.

Накануне Октябрьской революции он был захудалым губернским городом. Двадцать тысяч жителей и кое-какие кустарные фабрички — таким был тогда Псков. И это Псков, торговавший некогда с Европой, взрастивший поколения строителей, архитекторов, умельцев-ремесленников, западный форпост Руси, отбивший двадцать шесть осад ливонских рыцарей и литовских князей, город, который был одним из самых могущественных и богатых на Руси! Но вот свершилась революция, и с этого рубежа началась новая история города.

Псков – один из тех городов, что невольно вызывают симпатию. Он зелен, уютен, сдержанно строг и украшен стариной. Грандиозный «кром» (кремль) над Великой с ее широким оживленным мостом; прямая, чистая и зеленая Октябрьская; тихие боковые улицы, выводящие к реке; парк; кварталы новых, еще сверкающих свежестью домов; переулки, заставленные корпусами предприятий, и, конечно, церкви и толстостенные дома купцов — древних хозяев города.

В ритме жизни Пскова нет столичной суеты и напряжения, но нет и провинциальной вялости. Даже в часы «пик» здесь не так уж много народу, но в движении людей, автобусов, троллейбусов, тяжелых грузовиков деловая целеустремленность. Магазины, заводы, кафе, строительные площадки кипят жизнью.

Свернув с оживленной, забитой машинами магистрали, я очутился в путанице пригородных улиц. Тут был, казалось, иной мир: тихий, провинциальный. В его облике смешались черты деревни, дачного поселка и рабочей слободки. Бревенчатые избы-пятистенки, постройки дачного типа с верандами и высокими чердаками, иногда бараки. Тихие, извилистые улицы поросли травой. В огородах уже завязывалась капуста и начала подсыхать картофельная ботва. В садах стояли отягощенные плодами яблони. На подоконниках рядками лежали красные помидоры. Почти на каждом крыльце дремали разомлевшие кошки.